Разумков назвал 4 учреждения, которые разворовывают деньги для ВСУ — как реагировать народу

Коррупционные скандалы в Украине не прекратились даже во время полномасштабной войны, иногда они стали громче, чем были раньше. Подозревают, винят и судят как политиков, так и граждан без мандатов.

Параллельно с этим ведутся разговоры о недоверии со стороны Запада именно из-за коррупции в Украине. Американские дипломаты следят за использованием военной, гуманитарной и другой помощи, которую оказывают.

Какую роль играет парламент в борьбе с коррупцией — в интервью Новини.LIVE рассказал лидер МФО "Умная политика" Дмитрий Разумков.

— Когда вы думаете о коррупции в Украине во время полномасштабной войны, о каких учреждения или фамилиях идет речь?

— Минобороны, Офис президента, представители монобольшинства, Кабинет министров Украины. Время от времени местная власть, но по сравнению с первыми четырьмя доля ее гораздо меньше. ТЦК, но это тоже вертикаль власти, относящейся к ОПУ.

Это не только вопрос коррупции. Мы иногда говорим: коррупция — это хорошо или плохо? Конечно, плохо. Но коррупция во время войны набрала те масштабы, которых не было раньше. Я могу об этом говорить откровенно. Уровень коррупции сегодня больше, чем до начала полномасштабной войны.

— Это потому, что денег и возможностей стало больше?

— Нет. Это потому, что стало меньше демократии, свободы слова, верховенства права. Мы с вами можем вспомнить эту "золотую" фразу — "это не ко времени".

Все кричали отовсюду, что яйца по 17 грн это неправда, не закупали. Выходит счетная палата и говорит — закупали. Эта снежная лавина понеслась.

Я пытаюсь между заседаниями ВРУ ездить на фронт. В основном, ездим на Харьковское, Донецкое, Запорожское или Николаевское направления. Если мы с вами сравниваем их риторику сейчас и риторику полгода назад, то это абсолютно два разных подхода. Как ни страшно, люди, которые каждый день рискуют жизнью на войне, говорят о том, что коррупция хуже.

— Как следствие, Запад делает заявления, что надо пристальнее следить за Украиной. От этого разговоры, что помощи станет меньше, и это ослабит наши успехи на фронте.

— Это во-первых. А во-вторых, даже не Запад, а более приземленные вещи. По фронту ключевая проблема, одна из самых главных — отсутствие снарядов, мин, снарядов для советских танков, для системы РСЗО. Фактически они на учете стоят, сколько я могу использовать.

И когда ребята видят, что кто-то украл миллиарды гривен, а ни одного поступления не пришло, кто-то вынужден был уйти без артподготовки и погибнуть. Это не просто коррупция, это убийство. И за это убийство нужно нести ответственность.

— Вы видите механизмы борьбы с масштабной коррупцией во время войны? Что сейчас решает парламент в этой сфере и решает ли вообще?

— Мы давно перестали подавать политические законы. Все, что мы подаем — мы привозим с фронта. Мы привезли законопроект, чтобы военнослужащие, у которых нет высшего образования, имели возможность получать младшее офицерское звание. Потому что многие ребята закончили военные кафедры, но автомат видели по телевизору. А есть те, кто с 2014 года воюет, кто с 2022 года, имеет боевой опыт, поддержку со стороны руководства, но во время гражданской жизни не успел получить высшее образование.

Вот кто будет более эффективным для командования подразделением — тот, у кого нет звания, но есть багаж знаний, или тот, у кого есть лейтенантские погоны, а он ничего не умеет? Вопрос риторический. Едва мы протянули этот законопроект, он в ОПУ на подписи пролежал три месяца.

— Я когда вас слушаю — эти разговоры с точки зрения дел в политике и между ветвями власти. А что делать обычному человеку?

— Перестать молчать. я не советую выходить на митинги. Потому что "удобные" митинги будут, а неудобные — будут сразу говорить, что вы рука Москвы. Поэтому выходить нельзя. Но занимать позицию, что это сейчас не ко времени — нет.